Предлагаю ознакомиться с мемуарами человека,который познакомил Боба и Битлз.Авторский перевод выполнила участница нашего форума Elaine,за что ей огроменное спасибо ещё раз.(материал размещен также на сайте в History 5).
Эл Ароновиц
Давайте посмеемся!
Колонка №2, 1 октября, 1995 год
В которой я представляю Битлз Бобу Дилану и марихуане, что заставляет меня верить в то, что 60-е не были бы такими же без меня.
I.
Из моего личного опыта курить марихуану в первый раз, значит исследовать границы веселья только для того, чтобы убедиться, что этих границ нет. Ты смеешься так сильно, что подсаживаешься на это. Ты хочешь смеяться так же сильно снова и поэтому куришь марихуану снова. И снова и снова и снова и снова. Мне говорят, что мало у кого когда-либо получалось смеяться так же сильно во второй раз, но я смеялся. В моей жизни так сильно я смеялся два раза – когда курил марихуану в первый раз и когда ее в первый раз курили Битлз.
Последнее происходило в Отеле Delmonico на Манхеттен Парк Авеню в августе 1964. Битлз и их менеджер Брайан Эпштайн (Brian Epstein) как раз закончили обед, поданный им в номер, когда Боб Дилан и я затормозили возле гостиницы в синем Бобовом многоместном Форде, за рулем которого сидел Виктор Маймудс (Victor Maimudes), высокий, стройный и очень похожий на сефарда администратор Дилана. Виктор нес заначку у себя в кармане, когда мы пробивали себе дорогу в отель через толпу хипующих подростков на тротуаре. Мне кажется, это была моя заначка, но я не могу вспомнить это наверняка. Я бы хотел спросить самого Виктора, помнит ли он. На самом деле я хотел бы спросить Виктора, что он вообще помнит о той ночи, тогда я мог бы включить его версию, как часть этой истории, но он отказывается мне рассказать. Почему отказывается? У меня никогда не было никаких разладов с Виктором. Попросил ли Боб Виктора, чтобы он ничего мне не рассказывал? Боб снова нанял Виктора своим гастрольным администратором через много лет, и сейчас Боб тоже не разговаривает со мной, хотя я не имею ни малейшего понятия почему. Наверное, я снова сделал что-то не так. Но с другой стороны Боб так обращается со всеми. Для него мы все просто груда старой обуви. Что касается меня, я считаю Боба одним из величайших в мире артистов, но он не тот парень, которому я доверил бы свою жену. К сожалению, однажды я это уже сделал. Но с другой стороны, я также понял, что я сам, должно быть, стал настолько слабым, бессильным и непоследовательным, что мне тоже нельзя доверить ничью жену.
В фойе Отеля Delmonico копы заблокировали нам путь к лифтам и не пускали до тех пор, пока второй гастрольный менеджер Битлз Малкольм Эванс (Malcolm Evans), (который к тому времени становился моим приятелем) ни спустился в фойе, чтобы провести нас через полицейские ограждения. Когда мы поднялись на этаж, где был номер Битлз, двери лифта открылись, и мы увидели коридор отеля, кишащий еще большим количеством полицейских, плюс целый поток людей выливался из двери соседнего с Битлз номера. Этот поток включал в себя репортеров и фотографов, людей с радио, звукозаписи, телевиденья, таких как Питер, Пол и Мэри и Кингстон Трио, и всех их обаял пресс-секретарь Битлз Дерек Тэйлор (Derek Taylor), пока они ждали своей очереди встретиться с Битлз соседней комнате. Я сильно сомневался, что Битлз найдут время, чтобы встретиться с кем-либо из них в ту ночь.
Мэл провел нас через всю эту свалку прямо к номеру Битлз, где я всех друг другу представил, чувствуя неловкость, за которую я всегда буду себя ненавидеть. Аллен Гинсберг (Allen Ginsberg) потом будет меня спрашивать, была ли эта первая встреча Боба и Битлз «наигранной». Это абсолютно точное слово для этого. Наркотики вместе со временем стерли из моей памяти тот типичный стиль, с которым каждый из них держал себя с другими. Я хотел бы, чтобы у меня в тот момент был магнитофон, но его не было, и я не помню, какие именно слова сопровождали рукопожатия, улыбки и приветствия, которыми они обменивались. В то время я думал, что улыбка Боба может свести у ума целый мир, и когда он обратил ее к Битлз, они отразили ее сияние своей собственной счастливой харизмой. Да, Малыш Билли и Банда Джесси Джеймса застенчиво дулись, как маленькие робкие девочки.
Еще там был Брайан Эпштайн, менеджер Битлз, с его широкой улыбкой и элегантной веселостью, который пытался взять все под свой контроль, но все равно, казалось, вилял, как бульдожий хвост, бульдогом при этом был Джон Леннон, главарь всей компании. Бобу и Битлз было одинаково нужно пространство, чтобы развернуться и показать себя, но никто не хотел наступать на чье-то эго. Оглядываясь назад, я все еще смотрю на тот вечер, как на один из самых ярких моментов в моей жизни. На самом деле, я прекрасно осознавал тогда, что являюсь посредником для самого плодотворного музыкального союза в истории поп-музыки, на тот момент, конечно. Моей целью было заставить случиться то, что случилось, что оказалось частью величайшей музыки нашего времени. Мне нравилась мысль, что я управлял, участвовал и записывал событие, которое было вехой в истории. К тому же, как журналист, я знал, что готовлю для себя потрясающий материал, пусть даже, как оказалось, никто не хочет его теперь печатать. (Хотя это не совсем правда. Q Magazine, который вроде как является британским аналогом Rolling Stone, напечатал версию этой самой статьи, которую вы сейчас читаете, в своем выпуске за май, 1994).
Что касается наших современных Малыша Билли и Банды Джесси Джеймса в английском поп-стиле, все их первые встречи могут быть описаны словом «наигранные». И все они были оставлены мне, чтобы все устроить. Я был связующим звеном. В те дни я был в центре всего. К тому времени я уже сплотил, связал между собой одну из самых больших в мире коллекций курящих траву поп-звезд, поэтов, художников, известных личностей, плюс мои знакомые из джаза, среди которых был Майлз Дэвис (Miles Davis), и мой широкий круг знакомых писателей, музыкальных магнатов, киноактеров и других деятелей развлекательной сферы. Но свести вместе Боба Дилана и Битлз было вершиной моих достижений. Если бы во мне была хоть одна зловонная йота финансового мошенника Майкла Милкена (Michael Milken), я бы сейчас стоил миллионы за все музыкальные слияния, которые я организовал. Но видимо, во мне было недостаточно качеств жулика и мошенника, чтобы соревноваться с акулами, волками и змеями, с которыми мне приходилось иметь дело. Поэтому сейчас я всего лишь бедный, сломанный, забытый и пренебрегаемый всеми журналист из черного списка, который вынужден выкладывать все свои истории бесплатно в Интернете, потому что я не хочу ждать, пока меня опубликуют посмертно. Ух-ху…
Ну а тогда я был просто гордый и счастливый шадхен , еврейский сват, танцующий на королевской свадьбе, которую сам устроил. Пуговицы отлетали с моей рубашки. Это была свадьба, созданная на небесах. Я знал, что был режиссером главного события, конечно в истории поп-музыки, а может быть и в истории культуры вообще. Как написали Питер Браун (Peter Brown) и Стивен Гайнс (Steven Gaines), это «маленькое, но благоприятное событие» вырастет, чтобы повлиять на сознание всего мира. Каким-то смутным чутьем, я знал, что помогал Геркулесу повернуть поток, который вскоре закрутится в эру психоделической поп-музыки. Проблема в том, что когда пуговицы отлетают с твоей рубашки, это знак, что ты становишься толстым и излишне самоуверенным. И когда ты слишком самоуверен, ты начинаешь ходить по тонкому льду. Догадайтесь, что происходит потом?
Отправлено: 17.11.09 20:35. Заголовок: II. Для меня Боб б..
II.
Для меня Боб был Абсолютно Сногсшибательным Парнем, Последним, Окончательным. Несколькими месяцами ранее Saturday Evening Post назначила меня написать о нем статью, но вместо этого я в него просто влюбился. Я считал, что ни один артист не мог сравниться с ним в остроумии, осознании, проницательности, обаянии, уме и харизме. Я считал, что Боб должен был совершить революцию в современной культуре. Я считал, что Боб делал больше для того, чтобы изменить английский язык, чем кто бы то ни было еще со времен Шекспира. Я был уверен, что в Дилане я наблюдаю величайшего из великих. Для меня, никто не мог превзойти Боба, никто из живых или мертвых. Потом, позже, когда я снова был назначен Saturday Evening Post написать статью о Битлз, я влюбился в них тоже. Дилан, конечно, заманил меня словами, потому что слова, в конце концов, это именно то, с чем я занимаюсь. Что касается Битлз, я находил их пение и звук настолько заразительными, что их лирика не имела значения. Как люди в музыкальном бизнесе часто говорят, Битлз могли бы петь телефонную книгу, и все равно приводили бы меня в восторг. И всех остальных тоже.
Подруга Боба на тот момент, Сьюзи Ротоло (Suze Rotolo), тоже считала, что Битлз восхитительны, и мы объединялись с ней в этом вопросе против Боба. Для него Битлз были «жвачка с пузырями». Но с другой стороны, у Боба была привычка задирать свой нос практически на все, что нравилось всем остальным. Что касается меня, я чувствовал, что это была моя миссия тусоваться с этим загадочным и неуловимым, но в то же время ошеломительно вдохновляющим молодым оракулом. Его сочетание обаяния и артистичности полностью промыло мне мозг. Я чувствовал, что то, что он говорит, практически свято, и что моя миссия была в том, чтобы поощрять его расширять свою аудиторию. Я чувствовал, что для него было бы важно достичь ушей молодежи. Мне почему-то хотелось, чтобы его лирика просветила тех самых молодых хиппи, которые тогда пытались содрать одежду с Битлз. Позиция же Боба была в том, что он не хотел, чтобы его концерты были затоплены визжащими подростками. «Этого никогда не случится» - говорил он мне. Мне же казалось, что в Бобе в те дни было слишком много от фолки-пуриста . Я спорил с ним, что современные поп-хиты это завтрашняя классика фолк-музыки. Но он абсолютно не интересовался Битлз тогда. В конце концов, это выглядело так, как будто я должен был тащить его, пиная и покрикивая, к нашему месту стоянки через дорогу от отеля Delmonico.
III.
Очевидно, что Бобу и Битлз было предназначено встретиться самой Судьбой, и я был полон решимости стать ее помощником. Я абсолютно точно сделал все, что мог, чтобы стать тем, кто сведет их вместе. В конце концов, они заслуживали того, чтобы познакомиться друг с другом. Во многих отношениях я видел Боба Дилана и Джона Леннона как зеркальные отражения друг друга, олицетворения лучшей музыки на противоположных сторонах Атлантики, каждый из них воплощал культуру своей страны и выступал ее представителем и выразителем. Для меня, Боб и Джон были братьями, рожденными из одной и той же глины созидания. Для меня, они оба возвышались бастионами своих индивидуальностей над остальными людьми. Конечно, они оба настолько отличались от других, что заставляли людей просто взять и увидеть это. Для меня, Джон Леннон был английским отражением Дилана через зеркало по ту сторону океана из страны левостороннего движения. Как только я достаточно близко познакомился с Джоном, я стал говорить ему, что он должен встретиться с Бобом. Джон все время повторял, что хочет подождать, пока его эго станет равным Дилановскому.
«Да, я хочу познакомиться с ним» - говорил мне Леннон, «но на моих собственных условиях»
Другими словами, у Джона, как и у Боба, была целая гора самолюбия. Я знал, что должен взбираться на эти горы, чтобы заставить их обоих оказаться одновременно в одном и том же месте. К тому времени, как наступило 28 августа 1964 года, Боб был все еще высоко на своей горе, ведя себя так, как будто он нехотя делал мне одолжение и снисходил до того, чтобы познакомиться с Великолепной Четверкой. С другой стороны, Джон был в поиске. Для Джона Боб не был таким уж значительным вдохновением, как, например, Элвис Пресли, но магия Дилана заставила целую Контркультуру замереть на месте, и Джона тоже. В сущности, Дилан похлопал Джона по плечу и заставил его оглянуться и посмотреть. Джон признал, что Боб его опередил в падении в его собственные глубины. Именно после прослушивания первого альбома Дилана Джон написал свою автобиографичную I’ll Cry Instead, предназначенную быть саундтреком к A Hard Day’s Night. Песня так и не попала в фильм, но она очень легко могла быть написана Диланом о себе. «У меня чип в плече, который больше, чем моя ступня», поется в песне, «Я не могу разговаривать с людьми, которых я встречаю».
Для двух величайших ораторов своего времени, Дилан и Леннон несомненно то и дело создавали впечатление немного косноязычных. Это были дни, когда я жил жизнью одного из этих исполненных благих намерений, творящих добро, и полностью невинных зануд среднего класса, с моей женой и тремя потрясающими детьми, в домике, приютившемся живописном местечке Watchung Hills пригорода Berkeley Heights, Нью Джерси. Я был одним из этих дураков, которые думали, что они круты, потому что курят траву. Для меня марихуана была наркотиком чудес. Это была поддержка для мозга, совершенная пища для головы. Как научил меня Алдоус Хаксли (Aldous Huxley), трава открывала врата восприятия. Но вероятно, все же именно Джек Керуак (Jack Kerouac) и Аллен Гинсберг повлияли на меня сильнее всего в моем погружении в экспериментирование с наркотиками. Когда ты впервые ее пробуешь, марихуана сразу же кажется настолько просветляющей, и обладающей настолько освобождающими свойствами, что те, кого она освобождает, часто превращаются в миссионера Джонни Эплсидса (Johnny Appleseeds) . Это произошло с Нилом Кассади (Neal Cassady), это произошло Алленом Гинсбергом, это произошло со мной и, в гораздо более грандиозных масштабах, это произошло с Битлз, которые обладали силой распространять психоделию на всю современную культуру. Как написали Питер Браун (Peter Brown) и Стивен Гайнс (Steven Gaines):
“…[Битлз] начали сочинять музыку под волшебным воздействием марихуаны. Это не слишком проявилось в следующем альбоме, большая часть которого была уже написана и записана, но ты практически чувствуешь запах ее дыма на альбоме, который, шел за ним последовал. В этом не было никаких сомнений. Дилан дал им ключ, который открыл дверь в другое измерение поп-музыки, и они провели всю молодежь мира через этот порог за собой.”
Отправлено: 17.11.09 20:37. Заголовок: IV. Писатели, истор..
IV.
Писатели, историки и журналисты любят сообщать, что именно Боб впервые повернул Битлз к траве, потому что его имя было более ценно и узнаваемо, чем мое, но Джордж Харрисон, говорит, что Боб все время жалуется, что ему приписывают эту заслугу, тогда как он знает, что вся вина лежит на мне.
В мой первый день в Ливерпуле я раздобыл немного травы. Ливерпульские ребята были рады сторговать мне ее за любые из таблеток, которые лежали у меня в кармане. Казалось, что вся английская молодежь сидела на таблетках. У меня в кармане был Дексамфетамин, который мой доктор дал мне как диетические таблетки, и рецепт на Elavil, средство для поднятия настроения, которое у меня так и не дошли руки купить. Я становился противо-химическим. Я открыл для себя марихуану и вместо того, чтобы глотать таблетки, я проглотил старую песню любителей травы, что марихуана росла в земле, в то время как таблетки производились людьми. Предпочитай все натуральное всему сделанному людьми!- такова была основная максима Контркультуры. Когда моя статья на первой странице Saturday Evening Post помогла продать больше экземпляров, чем любой другой выпуск с тех времен, как Бен Франклин впервые основал этот журнал, редакторы отправили меня в Англию летом 1964, чтобы написать вторую часть истории про Битлз. К тому времени я знал Джона Леннона достаточно хорошо, чтобы посоветовать ему попробовать марихуану, вместо того, чтобы отравлять себя химикатами. Вначале, я был уверен, что Битлз курили траву. Я был уверен, что любой артист, способный заставить музыку звучать так сильно, как они это делали, должен был курить траву. Разве они не пели «Я тащусь! Я тащусь! Я тащусь!»? Я даже спросил Дилана, не показалось ли ему, что они пели «Я тащусь! Я тащусь! Я тащусь!», и он сказал да. Поэтому я был удивлен, когда узнал, что они не курили траву. Они вроде как смотрели на курильщиков, как будто это были те же наркоманы. Как и Администрация США по контролю за применением законов о наркотиках они причисляли траву к той же категории, что и героин. В конце концов, Джон сказал, что попробует немного, если я ему принесу. Когда Виктор, Боб и я подъехали к Отелю Delmonico на Парк-Авеню, я лишний раз удостоверился, что у Виктора был с собой в кармане этот пакет, полный травки.
V.
Сначала Брайан Эпштайн позвонил мне из Лондона. Он сказал, что Джон позвонит мне, как только Битлз приедут в Нью-Йорк. Я находился в общей комнате моего добропорядочного дома в Berkeley Heights, когда Джон позвонил. Я смотрел на команду муравьев, которая тащила кусок жареной картошки по полу через всю комнату, как пожарники, которые тащат спасательную сеть.
- Где он?
- Кто?
- Дилан!
- О, он сейчас в Вудстоке, но я могу попросить его приехать.
- Сделай это! VI.
Мне бы очень не хотелось думать, что сведение Боба и Битлз вместе, это единственное, за что меня будут помнить, но я думаю, что, сделав это, я поступил абсолютно правильно. Разве от этого не выиграл целый мир? Посмотрите на прекрасную музыку, которую мы получили в результате! Магия Битлз была в их звуке. Магия Боба – в его словах. После того, как они встретились, слова Битлз стали более твердыми, а Боб изобрел фолк/рок. Боб и Джордж Харрисон до сих пор работают вместе над проектами типа «The Traveling Wilburys». Боб больше со мной не разговаривает, но я горжусь тем вкладом, который я сделал в его жизнь и в его карьеру.
Практически в одиночку Битлз заразили поп-музыку психоделией. Вот насколько они были сильны. Битлз стали образцами для подражания для целого западного мира. Что бы ни делали Битлз, это было хорошо. Правильно! Приемлемо! Что касается Боба, супер-героя молодежи Контркультуры, он всегда вел себя отстраненно, как будто он совсем не впечатлен, но он тоже испытывал благоговейный страх перед скоростью, с которой Битлз установили фактическую декриминализацию травы в поп-культуре. Каждый раз, когда Битлз совершали очередной открытый для всех удачный ход, как например, когда о них сплетничали, что они курили траву в Букингемском Дворце, Боб обращался ко мне с шуткой, которая может сравниться со словесным подмигиванием:
«Может, нам не следовало тогда их заводить!»
До наступления рэпа, поп-музыка оставалась во многом производной от той ночи в Delmonico. Та встреча не просто изменила поп-музыку, она изменила эпоху.
VII.
Боб провел ночь в моем доме в Berkeley Heights, куда они с Виктором приехали из Вудстока, чтобы захватить меня и поехать на Манхеттен в Отель Delmonico. Когда нас привели в их номер, Великолепная Четверка и Эпштайн уже разошлись из-за стола расселись в гостиной, отделенной от комнаты с обеденным столом широкой прямоугольной аркой. Из передней комнаты с окнами, выходящими на Парк Авеню, мы все постепенно перетекли обратно в комнату, где был стол. Именно там были стаканы и вино, и бутылки со спиртным. Бобу хотелось пить то, что он пил обычно – дешевое вино.
«Боюсь, у нас есть только шампанское» - сказал Брайан, как бы извиняясь.
Там было еще несколько бутылок дорогих французских вин и виски с колой - то, что стало стандартным напитком Битлз. Битлз тут же стали суетиться и делать много шума из-за того, что у них не оказалось дешевого вина, и уже готовы были послать Мэла купить Шанти или чего-нибудь, но Боб стал напиваться более крепкими напитками. Алкоголь всегда был наркотиком №1 на выбор Боба. Когда Битлз предложили каких-то таблеток, я сказал, что мы бы лучше покурили немного травы. Когда Битлз сказали, что никогда не курили травы, я забыл, кто из нас – то ли я, то ли Боб – вспомнил эту историю, что мы думали, что они пели:
«Я тащусь! Я тащусь! Я тащусь!»,
На что Джон нам любезно объяснил, что они на самом деле пели: «Я не могу скрыться! Я не могу скрыться! Я не могу скрыться!» .
Они хотели знать, как марихуана заставит их себя чувствовать, и мы им сказали, что они будут чувствовать себя хорошо. Я тогда все еще не умел скручивать косяк, поэтому, когда Битлз согласились немного попробовать, я попросил Боба скрутить первую сигарету. Боб тоже не был в этом деле большим профи, и достаточно много травы упало в большую вазу с фруктами на столе. Боб стоял неустойчиво возле стола, склонившись над вазой, и старался вытащить траву из мешочка пальцами одной руки, чтобы покрошить ее на лист бумаги, который он держал в другой руке. Помимо того, что Боб толком не умел этого делать, он еще и начинал пьянеть от всего выпитого.
Около двадцати копов дежурили в коридоре, за дверью номера. Официанты продолжали входить и выходить из комнаты. Перед тем, как зажечь сигарету, мы с Бобом объяснили про запах. Мы предложили всем пойти в спальню и закрыть дверь, чтобы хоть как-то уединиться. Я не помню, чтобы кто-то взял на себя заботу заткнуть полотенцами щели в дверях, чтобы предотвратить утечку запаха в соседнюю комнату. Эпштайн и Битлз расположились в дальнем конце комнаты возле передних окон гостиницы, сгрудившись вокруг Джона у изголовья одной из кроватей. С Эпштайном и Битлз были еще Нейл Аспинол (Neil Aspinall), первый тур-менеджер Битлз, и, конечно, его помощник Мэл, элегантный гигант. Мэл оказался среди самого близкого окружения Битлз после того, как, работая вышибалой в Каверн Клаб, он спас Битлз, как рука, протянутая с небес для того, чтобы выдернуть их из нескольких переделок. Нейл и Мэл были такой же частью Битлз, как Джон, Пол, Джордж и Ринго. Все они могли читать мысли друг друга. Нейл стал тур-менеджером Битлз еще до того, как Ринго стал их ударником. Битлз сами вам скажут, что если кто-то и заслуживал называться пятым Битлом, то это был Нейл. Если Джон был главнокомандующим Битлз, то Нейл был его первым сержантом. Джон Леннон упражнялся в распространении своего влияния на Битлз, используя Нейла как точку опоры.
Будучи одним из толпы журналистов, встречающих Битлз в Аэропорту Джона Кеннеди в Нью-Йорке, я познакомился с Нейлом в тот день, когда Битлз вышли из самолета. Над воздушным терминалом металлические ограды наблюдательной крыши, казалось, прогибались из-за тысяч детей, провозгласивших выходной в школе, чтобы поприветствовать новых культурных героев своего поколения в Америке. Я обнаружил себя одним из клубка кричащих и размахивающих головами мужчин и женщин, каждый из которых старался плечом, локтями или когтями проделать себе дорогу к самому удобному месту, с которого они могли бы атаковать Битлз фотоаппаратом или микрофоном или блокнотом с карандашом или другим подобным оружием. Нейл Аспинол, тогда ему было 22, был первым человеком из окружения Битлз, с которым мне удалось завязать разговор.
«В Ливерпуле вы когда-нибудь мечтали о том, чтобы посетить какое-нибудь особенное место в Нью-Йорке?» - спросил я. «Да!» - ответил он. «Что это за место?» «Аполло!» - сказал он.
«Аполло», Мекка развлечений черных американцев, легендарное место шоу на 125-й улице гетто Харлема, был местом, куда белые люди обычно не приходили. Но в ту самую ночь моя жена, я и Нейл проскользнули через осаждающую армию подростков, несущую 24-часовое дежурство возле Плазы. Мы сели в мою машину, поехали на 125-ю улицу, и присоединились к толпе, которая собиралась посмотреть шоу в Аполло. Я забыл, что именно мы смотрели. Может быть те, кто исследуют этот вопрос, могли бы это узнать. Кто был хэдлайнером в Аполло в ночь, когда прилетели Битлз?
Мои отношения с Нейлом в итоге расцвели в прекрасную дружбу, одну из самых ценных в моей жизни. Именно Нейл проложил для меня путь к тому, чтобы познакомиться с Мэлом и Битлз. Нейл был тем, кто помог мне стать настолько близким к Битлз, чтобы написать о них мою передовую статью в Saturday Evening Post. Нейл стал одним из моих самых близких друзей. Он все еще остается управляющим директором Apple, партнерство, которое Битлз не могли разорвать, не передав его сокровища налоговикам.
Отправлено: 17.11.09 20:38. Заголовок: XI. Боб вручил кося..
XI.
Боб вручил косяк Джону, который сразу же передал его Ринго.
«Попробуй ты!» - скомандовал Джон.
Это действие тут же открыло внутреннюю субординацию Битлз. Очевидно, Ринго был в самом низу тотемного столба. Когда Ринго заколебался, Джон отпустил какую-то остроту на тему того, что Ринго был его королевским дегустатором.
«Вдохни побольше кислорода» - проинструктировал я. «Глубоко вдохни воздух вместе с дымом и держи в легких так долго, как сможешь».
Ринго продолжал курить, и Виктор, Боб и я ждали, когда он передаст косяк Джону, который сидел рядом с ним. Но Битлз были незнакомы с ритуалами курения травы. Курильщики делят одну сигарету на всех, потому что это ценная штука. Она незаконна, дорога и ее трудно достать. Курильщики не тратят впустую ни капли дыма, не позволяя косяку гореть впустую, как обычной сигарете. Это то, что известно, как «богартинг» косяка, в честь того, как Хампфри Богарт (Humphrey Bogart) держал зажженную сигарету в пальцах, пока длинный кусочек пепла не упадет под действием собственного веса. Я пренебрег тем, чтобы объяснить Ринго то, как нужно передавать косяк, и было очевидно, что он собирался держать его, как обычную сигарету, наполненную табаком. Я не хотел рисковать, опасаясь, что Брайан и Битлз могут передумать курить из-за того, что надо передавать косяк из одних губ в другие, как бутылку, которую делят между собой алкаши на улице. Я попросил Виктора скрутить еще косяков. Виктор был настоящим экспертом, и его косяки выглядели как обычные сигареты.
Скоро каждый из нас курил свой собственный косяк, как будто это была сигарета. Через некоторое время Дерек Тэйлор тоже присоединился к действию, бегая туда-сюда из одного номера в другой, где он держал в безвыходном положении всю прессу и VIP-персон, дожидавшихся своей очереди встретиться с Битлз. Бывший газетный репортер, и один из самых обаятельных людей из всех, что я встречал, Дерек был еще одним артистом-чемпионом в этой компании, которого я бы классифицировал, словами Керуака, как одного из тех «сумасшедших, сумасшедших в жизни, сумасшедших в разговоре, сумасшедших в спасении, желающих всего одновременно, тех, кто никогда не зевает и никогда не говорит обычных вещей, а только горит, горит, горит». В итоге он превратился в такого же любителя травки, каким был я сам. Когда я однажды навестил его на его ферме в East Anglia, в сельской местности в Англии, где он жил в живописном доме, переделанным из мельницы, он даже выращивал траву у себя в саду. Однако я не могу подтвердить, что Дерек продолжал курить траву даже после того, как присоединился к AA .
Когда я его навещал, Дерек мне сказал, что его единственной альтернативой вступлению в АА было допиться до сумасшедшего дома или до смерти. К тому времени Нейл тоже бросил пить, и Ринго в конце концов тоже вступил в АА. Что касается Джорджа, он недавно сказал мне, что не курит больше марихуану, и что касается меня, я пришел к пониманию того, что курение, это против жизни, и поэтому я сейчас против курения. Раньше говорили, что марихуана, хотя это и сравнительно безвредное вещество, ведет к более тяжелым наркотикам, и я думаю, это было правдой в моем случае. Я в конце концов присоединился к тем многим представителям 60-х, которые курили чистый кокаин, сейчас более широко известный как крэк, который сводил меня с ума достаточно для того, чтобы я оказался отчужденным практически от всех, кого когда-либо знал. Я до сих пор стараюсь снова собрать вместе свою жизнь.
XIII.
Скоро Ринго начал хихикать. Через какое-то совсем короткое время он уже смеялся истерически. Его смех выглядел настолько забавно, что все остальные тоже начали истерически смеяться, так же, как смеялся Ринго. Скоро Ринго показал на то, как смеялся Брайан Эпштайн, и мы все стали смеяться так же, как смеялся Брайан.
«Я тащусь, я просто на потолке» - повторял Брайан, «я на потолке…»
Мы продолжали смеяться над смехом друг друга, пока не посмеялись над каждым. Потом наступил момент, кода Пол понял, что он впервые в жизни начал по-настоящему думать, и еще понял, что это было отличное событие. Он сказал Мэлу, чтобы тот взял блокнот и ручку и записывал все, что он говорит. После этого Мэл ходил за Полом по всем комнатам в номере, записывая все, что Пол говорил, но я так никогда и не узнал, что стало с заметками Мэла. Мэл был романтическим героем, которого преследовало больше женщин, чем когда-либо преследовало Битлз. Они следовали за ним по всему миру, пока Мэл не бросил наконец свою жену и детей ради разведенной женщины из L.A., еврейско-американской принцессы по имени Фрэнсис Хьюз (Frances Hughes). Ночью 4 января 1976 года Фрэнсис позвонила в полицию Лос-Анджелеса, чтобы сказать, что поссорилась с Мэлом, и он заперся в ванной комнате с винтовкой. Полицейские выломали дверь, испугав Мэла и выведя его из глубокого ровного оцепенения, и Мэл в страхе схватился за свою винтовку. Когда копы увидели, что Мэл хватается за ружье, они выстрелили и убили его.
XIV.
Той ночью в Delmonico смех был монументальным. Несмотря на наигранность, напряжение и игры типа «Я-круче-чем-ты», эти встречи с Бобом и Битлз всегда были событиями выдающейся веселости. Я помню ночь, когда мы возили Битлз по Манхеттену в моей машине, показывая им, как выглядит Greenwich Village в 4 утра. После этого мы встречали рассвет, завтракая в Brasserie, в знании Seagram на 53-ей, между Park и Lex. Мы сидели за столом, и Джон достал откуда-то маленький желтый самолетик, который он нашел на заднем сидении моей машины. Это была одна из игрушек моих детей, не намного больше, чем рука Джона. Сидя за столом, он играл с ним, как ребенок, проводя им над головами и в лица, пока остальные не полопались от смеха. В течение многих лет после той ночи, этот самолетик висел на стене в моей комнате как напоминание. Я забыл, когда или как он исчез, или что с ним случилось.
Да, мы все смеялись, наверное, как никогда в жизни в ту ночь в Delmonico. Я точно не смеялся так сильно с того момента, как в первый раз курил марихуану. Вот почему после той ночи в Delmonico, когда бы Джону ни захотелось покурить травы, он никогда не говорил «Давайте покурим марихуану», или «Давайте накуримся», или «Давайте покурим косяк», или «Давайте покайфуем». Полу, Джорджу, Ринго, Нейлу и Мэлу он говорил:
Отправлено: 18.11.09 01:48. Заголовок: Ребят, сразу должен ..
Ребят, сразу должен сказать: мои чувства очень двойственны. Лен, ты, как всегда, поработала на славу!! Огромаднейший материал, куча переведённого текста! Теперь это доступно и для большинства русскоязычных читателей. ЗдОрово! Пусть читают. Володь, тебе тоже спасибо большое!! Благодаря твоей инициативе редкий материал доступен теперь многим.
Теперь о грустном: разговор про наркоту в любом её проявлении у меня вызывает отторжение. Пускай будут вечные споры о том: марихуана, ЛСД - наркотик или нет, мол, продавали в апетках, это сродни выпивке и т. п. ... Мне достаточно было один раз взглянуть на моего знакомого лет 10 назад, когда случайно пришёл к нему в гости (а он со своими друганами как раз накурился этого самого), и я понял, что не так много надо, чтобы человек смотрелся как животное. Спиртное тоже не идеал расслабиться, но при нём всё-таки сохраняются остатки логического мышления. А когда человек ржёт от чего попало (ему мизинчик показываешь) - это тяжко. Многие тогдашние музыканты как раз не смогли выбраться из этого дерьма, подсели на более крепкое снадобье и померли молодыми. Это очень грустно! Сколько молодых жизней и талантов похоронено! Поэтому даже вспоминать об этом на какой-то приподнятой ноте на месте Ароновица я не смог бы. Ну мы с ним жили в разное время, разные взгляды и всё такое... конечно, многие смотрят на это по-другому. Но мне как-то не по себе. К тому же создалось ощущение, что статья не столько про Дилана, сколько про то, какой хороший был парень Эл Ароновиц (любивший травку тогда, а возможно, и сейчас).
Отправлено: 18.11.09 02:07. Заголовок: Дим, это сам Аронови..
Дим, это сам Ароновиц вспоминает. Хвалит себя ,что свёл Дилана и Битлз. Наркотики-это дерьмо! По мне лучше рюмочку коньяку или тазик пива. Но слов из песни не выбросишь., употребляли они это.
Отправлено: 18.11.09 18:58. Заголовок: Ароновиц,Димка уже н..
Ароновиц,Димка уже ничего не любит,помер он.То что его самого много в этом материале,понятно,хоть так ,но он попал в историю.По этическим вопросам,думаю для нормальных людей ничего нового в этой статье нет,тем более в 60-е наркотики были общим местом.Важно наверно другое,парни сумели потом расстаться с этой гадостью.
Отправлено: 03.08.10 21:59. Заголовок: Bob Meets The Beatle..
Bob Meets The Beatles - The Meth Minute 39
Just in time for The Beatles Rock band on Wii, Xbox360, and PS3: "Bob Meets The Beatles" is Episode 22 of The Meth Minute cartoon series. This one takes us back in time to a milestone moment in rock history: the day Bob Dylan first smoked up the Beatles. It got weird in that room. Directed by Dan Meth.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 4
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума